Информация о сайте
Каталог файлов
Каталог статей
Дневник
Форум
Фотоальбом
Гостевая книга
Обратная связь
Доска объявлений
ТОРГОВЫЕ РЯДЫ
Страница размещения
Вопрос/ответ
Собор Св.Троицы г.Ангарск
|
Простые уроки
Кажется,
что это так просто — молиться. Когда мы хотим обратиться к другому
человеку, то нас может разделять расстояние, нам может мешать шум,
который воспрепятствует ему нас услышать. Этот человек может не любить
нас, быть к нам совершенно равнодушным и потому не откликнуться на
обращенную к нему просьбу. Однако в отношении Господа всё иначе. Он
вездесущ и слышит не только самый тихий шепот, но и невысказанную вслух
мольбу нашего сердца. Он любит нас бесконечной, не имеющей предела
любовью, и всё, что касается нас, не может быть безразличным для Него.
Поэтому и остается по сути всего лишь — встать перед Богом (а это
возможно во всякое время и на всяком месте, потому что Господня — земля
и что наполняет ее [Пс. 23, 1]) и говорить вслух о том, что есть у нас
на душе, в чем испытываем мы потребность, более же всего — молить не
лишить нас милости в день Страшного суда и не изгнать прочь от Своего
лица.
Но вот что здесь по-настоящему важно: при этом мы сами
должны понимать, о чем просим Бога. Такое замечание кому-то покажется
странным, однако разве не бывает так, что человек встает помолиться
вечером и… читает утренние молитвы, даже не замечая этого. Такого
крайнего предела достигает подчас рассеяние, с которым приступают
современные христиане к молитвенному труду. Поэтому одно из условий
правильной молитвы — слышать себя во время нее. Потому что если мы сами
не слышим того, что в молитве произносим, то как услышит нас Господь,
внемлющий не звукам речи, а голосу сердца?
Рассеянность тоже бывает разная
Наверное,
кого-то слова о бесплодности рассеянной молитвы могут напугать. И даже
заставить приуныть. Но надо знать, что рассеянность рассеянности —
рознь. Одно дело, когда человек сознательно «отбывает» время
молитвенного правила, решившись «отбарабанить» всё, что установлено, и
на этом считать себя исполнившим личный христианский долг, даже не
понудив себя к молитве внимательной. О таком «молитвеннике» преподобный
Иоанн Лествичник говорит, что хартия прошений его будет разодрана Царем
и брошена ему в лицо.
Но возможно ведь и другое. Человек хочет
молиться внимательно, скорбит о том, что мысли его разбегаются, словно
бестолковые и непослушные овцы от пастуха, однако молитва
сосредоточенная ему не дается. И в этом нет ничего ни удивительного, ни
зазорного. Ум наш привык к непоседливости: он постоянно перебегает от
одного предмета или явления этого мира к другому. Уподобляется птице,
которая перепархивает с куста на куст. И когда вдруг оказывается, что
ему надо остановиться на одном, самом главном, он бывает к этому не
готов. И необходимо терпение для того, чтобы приучить его к «оседлости»
и постоянству.
«Ум твой заключай в слова молитвы»,— говорит
Лествичник. В этом и есть начало правильного молитвенного делания.
Когда лучи солнца рассеяны, они греют, но не обжигают. Но стоит собрать
их в один пучок с помощью увеличительного стекла, как появляется огонь.
То же относится и к молитве. Когда мы сосредоточены, сконцентрированы
на том, о чем молимся, то неожиданно открывается более глубокий, как бы
новый смысл уже хорошо знакомых слов. И этот смысл становится
достоянием уже не только и не столько рассудка, сколько сердца.
И
не надо унывать оттого, что только установились мы вниманием на своих
прошениях, как ум снова куда-то отбежал. Надо смиренно раз за разом
возвращать его обратно и заставлять внимать тому, что читаем мы в
молитвослове или наизусть. И он тоже постепенно начнет смиряться,
сделается более послушным и спокойным.
Совершенная
непарительность мысли в молитве — все-таки удел Ангелов. От нас же
Господь прежде всего ищет произволения. И, как говорит один
замечательный церковный писатель, даже невнимательную молитву примет и
не поставит в грех Христос, если в ней мы подвизались изо всех сил,
хотя так и не преуспели еще.
И, конечно, нельзя ни в коем случае
приступать к молитве вдруг, совсем без подготовки. Неожиданно
остановиться, выключиться из потока дел и хлопот и тут же встать перед
иконами.
В большинстве старых молитвословов не случайно утренним
молитвам предшествует такое увещание: «Постой мало, дондеже утишатся
вся чувства. Тогда сотвори начало не вскоре, без лености, со умилением
и сокрушенным сердцем». Если перевести это на русский язык, то
получится: «Немного помедли, пока все чувства твои не придут в тишину,
и мысли твои не оставят всё земное, и тогда без поспешности и со
вниманием сердечным произноси следующие молитвы…».Если сопоставить
время нашего молитвенного правила со всей протяженностью жизни, то
нельзя не сокрушиться, как же мало времени мы уделяем тому, что всего
важнее! Но и тут порой мы нередко не сдерживаемся, не стараемся хотя бы
немного продлить свое, по сути, пребывание с Богом, а торопимся, спешим
скорее завершить правило, словно кто-то куда-то нас гонит. Впрочем, не
словно, а именно так оно и есть. Гонит нас вперед тот, кого должна была
бы гнать наша молитва. Да она и такая, какая есть, даже едва
теплящаяся, обжигает и мучает его. И потому враг буквально закидывает
нас при чтении правила какими-то «очень важными» мыслями, беспокойными
помыслами о том, что куда-то мы опоздаем, чего-то не успеем, кто-то
где-то нас не дождется и т. д. и т. п. Вспоминаются забытые дела,
имена, даже адреса и телефоны. Потом, правда, всё куда-то пропадает: и
спешка, и всё вспомнившееся, так что нетрудно бывает понять, кто о нас
так трогательно «заботился» во время молитвы. Но мы часто пренебрегаем
этим наблюдением, оказываемся беспечными, не можем разглядеть своего
врага — как он того и хочет.
Вот почему крайне важно ни в коем
случае во время молитвы не спешить и не заниматься «вспомнившимся».
Надо иметь решимость сказать себе: «Сейчас я молюсь, я предстою перед
Богом и потому более чем когда-либо нахожусь в Его власти. Если я и
забуду то, что вдруг вспомнил, то, значит, Господь так попустил. А
отвращать свой взор от Него и устремлять его сейчас на земное я не буду
ни за что». И когда появляется эта внутренняя лихорадка: «Скорей,
скорей!», то нужно вспомнить наставление богомудрого аввы Исаака Сирина
и не только не ускорять молитву, но и намеренно замедлить ее. Если
поступать так каждый раз, то враг этого не потерпит, не захочет помимо
своей воли нашу молитву продлять и хотя бы на какое-то время оставит
нас в относительном покое. Да и мы благодаря этому смиримся,
успокоимся. И наконец поймем, что некуда торопиться, когда перед нами
Творец не только времени, но и самой вечности.
Игумен Нектарий (Морозов)
Источник: Православие и современность
Источник: Православие.Ru
Источник: http://Источник: Православие.Ru |
| Категория: Мои статьи | Добавил: VoskreSloboda (03.11.2008)
| Автор: Игумен Нектарий (Морозов)
|
| Просмотров: 816 | Комментарии: 2
|
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
|
|